Позиция Алексея мне близка изначально. Т е это не шок — шок, а «я не одинока во Вселенной». Это здорово, но важнее, что тексты отлично фокусируют, не дают растекаться (это моя проблема), но и в колею не сталкивают: пендель, но с возможностью взлета — на крыльях ли, метле — неважно.
Государственная система работы с инвалидами — выращивание беспомощности, зависимости, благодарности за внимание в виде билетов на чужой праздник жизни. Но это метафора вообще устройства мира — ты либо ждешь подачки и помалкиваешь, либо надеешься на себя и пробуешь, пробуешь… Инвалидность — это не медицинский диагноз, а личный нарратив. Для меня тексты — инструмент борьбы с инвалидизацией. У меня не бизнес в классическом понимании, но чтоб делать, нужны ресурсы, т е нужно продать (идею, подход, историю, возможность). Вызвать не жалость, а интерес, драйв от нового (этого сейчас всем не хватает — есть флажки, красные линии и жвачка). Не только за деньги — территории, работа pro bono, да полно разного. Понемногу учусь привлекать ресурсы: никакой благотворительности, квалифицированные специалисты для тех, кто готов меняться и действовать сам, а не рот открывать. Такие ресурсы, чтоб не впасть в зависимость и делать то, что важно для меня
После февраля — это единственное чтение, сохранившееся в полном объёме из прошлой жизни.